[Andrew Seemann]

Из лекции Александра Маркова
...
Теперь ещё несколько слов о религии. Дарвин размышлял и о возможности эволюционного объяснения происхождения религий. Вот фраза из книги «Происхождение человека и половой отбор», в которой Дарвин ближе всего подошел к идее об инстинктивных корнях религии, и о том, что религия может быть «побочным эффектом» других свойств человеческой психики.

Это он написал о так называемых вредных суевериях:

«Эти печальные и косвенные результаты наших высших способностей можно сравнить с побочными и случайными ошибками инстинктов низших животных».

Мысль звучит очень современно.

Сегодня существуют уже такие направления как нейротелогия и эволюционное религиоведение. Нейротеология изучает связи нейрологических явлений с субъективными религиозными переживаниями. Например, недавно обнаружен участок в теменных долях мозга, повреждение которого резко усиливает склонность людей ко всякой мистике и переживаниям потустороннего плана. Недавно вышла такая статья, 2010 г.

Сегодня «эволюционное религиоведение» стало признанным научным направлением, которое быстро развивается (Hauser, 2006; Boyer, 2008). В рамках этой дисциплины можно выделить два основных направления:

1) Религия — «случайный» побочный продукт (не обязательно полезный) эволюционного развития каких-то других свойств психики.

2) Склонность человеческого мозга к генерации и восприятию религиозных идей – полезная адаптация, развившаяся в ходе эволюции наряду с другими адаптивными свойствами мышления.

Эти два подхода не являются взаимоисключающими. Ведь нередко побочный продукт какого-либо эволюционного изменения одновременно оказывается (или впоследствии становится) полезной адаптацией.

В рамках первой идеи – «религия как побочный продукт каких-то адаптивных свойств психики» – получены интересные экспериментальные данные, которые говорят о том, что важной предпосылкой распространения религий, а так же любых суеверий и нелепых верований, могли стать адаптивные особенности детской психики, направленные на быстрое восприятие знаний от взрослых (Topбl et al., 2008); побочным эффектом этих адаптаций могла стать повышенная склонность к индоктринации (Dawkins, 2006).

Понятно, что, при прочих равных, гораздо удобнее, безопаснее и быстрее учиться у взрослых, чем на своих собственных ошибках. Но побочный эффект, который при этом возникает, тоже достаточно очевиден.

Вот один из интересных экспериментов. Годовалые дети регулярно совершают одну и ту же ошибку. Если несколько раз подряд положить игрушку в один из двух контейнеров (например, в правый), а потом на глазах у малыша спрятать игрушку в левый контейнер, ребенок всё равно продолжает искать желанный предмет в правом контейнере. Раньше это объясняли просто неразвитостью интеллекта.

Однако эксперименты показали, что дети совершают эту ошибку только в том случае, когда игрушку прячет взрослый человек, поддерживающий с ребенком визуальный контакт. Если же взрослый не смотрит при этом на ребенка, или вообще предметы перемещаются как бы сами (то есть экспериментатор управляет ими из-за ширмы, так что ребенок его не видит), то дети гораздо реже совершают эту ошибку.

По-видимому, дети воспринимают действия экспериментатора как сеанс обучения. Человек несколько раз прячет игрушку в правый контейнер, а ребенок при этом думает, что ему тем самым объясняют: смотри, игрушка всегда находится под правым контейнером.

И ребенок быстро усваивает этот урок. В дальнейшем, когда игрушку кладут под другой контейнер, ребенок просто не верит своим глазам и продолжает искать там, где взрослые его научили искать. Если же игрушка как бы сама помещается много раз подряд под правый контейнер, ребенок не делает из этого таких далеко идущих выводов.

Сознание малыша настроено на то, чтобы извлекать общую информацию об устройстве мира не столько из наблюдений за этим миром, сколько из общения со взрослыми. Дети постоянно ждут от взрослых, что те поделятся с ними своей мудростью. Когда взрослый передает ребенку какую-то информацию — ребенок пытается найти в ней некий общий смысл, объяснение правил, порядков и законов окружающего мира. Дети склонны обобщать информацию, но не любую, а прежде всего ту, которая получена от взрослого человека при прямом контакте с ним.

Адаптивная роль такой особенности детской психики совершенно очевидна. Но при этом оказывается, что дети с большей готовностью верят тому, что сообщают им взрослые, чем своим собственным глазам.

Совершенно ясно, что неизбежным побочным продуктом этого становится склонность к индоктринации. Фактически дети готовы безоговорочно принять практически любую информацию об устройстве мира, которую им передают взрослые.

То есть возникает идеальная питательная среда для появления и распространения всевозможных эгоистических фрагментов информации, своего рода «информационных вирусов», в том числе нелепых суеверий, бессмысленных ритуалов и так далее.

Рассматривается и еще целый ряд свойств психики, побочным продуктом которых могли бы стать религиозные верования.

Люди отличаются от других приматов способностью образовывать очень большие коллективы неродственных индивидуумов. Это чрезвычайно «ресурсоёмкое» в интеллектуальном плане поведение. Мы говорили, что у обезьян имеется положительная корреляция между размером мозга и максимальным размером социальной группы. Но мозг человека не мог увеличиваться до бесконечности, он и так уже такой большой, что роды затруднены, поэтому пришлось вырабатывать специальные адаптации, чтобы сделать возможным функционирование больших коллективов, в которых не все знают друг друга лично. Одной из таких адаптаций стала способность подавать, распознавать и высоко ценить сложные, дорогостоящие и трудно подделываемые сигналы, смысл которых — «я свой», «я один из вас», «мне можно доверять».

Религии могли использовать это свойство психики для своего распространения. Не случайно во многих религиях придается большое значение самым «дорогостоящим», изнурительным ритуалам, а также верованиям, которые кажутся чуждыми и нелепыми представителям всех прочих религиозных групп, не говоря уж о неверующих. Вот у меня тут такой страшный слайд, который показывает разные кровавые ритуалы, которые до сих пор практикуются некоторыми народами. Часто считается доблестью верить во что-то особенно нелепое как раз потому, что в это так трудно поверить. Люди таким образом возможно доказывают другим членам группы собственную лояльность и готовность следовать групповым нормам невзирая ни на что.

Тут мы уже близко подходим к другой идее, о которой я упоминал – о том, что определенные аспекты религиозного мышления могли сложиться в качестве полезных адаптаций. Прежде всего – как средство повышения сплоченности коллективов, как средство укрепления парохиального альтруизма.

Интересные результаты дал сравнительный анализ разнообразных замкнутых общин, которых очень много возникло в США в XIX веке. Среди них были как религиозные, так и светские (например, основанные на идеях коммунизма). Оказалось, что религиозные общины в среднем просуществовали гораздо дольше, чем светские. Это хорошо согласуется с идеей о том, что религия способствует просоциальному поведению (верности общине, готовности жертвовать личными интересами ради общества).


Более детальный анализ показал, что выживаемость религиозных общин напрямую зависит от строгости устава. Чем больше ограничений накладывала община на своих членов, чем более «дорогостоящие» ритуалы им приходилось выполнять, тем дольше просуществовала община.

Это означает, что именно ритуалы и ограничения, а не какие-то другие аспекты религии, играют главную роль в обеспечении устойчивости общины. Это исследование, как и ряд других, указывает на то, что изнурительные обряды, посты и тому подобное, во-первых, являются эффективными средствами убеждения окружающих в собственной лояльности (и поэтому община со строгим уставом надежно защищена от притворщиков и нахлебников).

Во-вторых, ритуалы, особенно коллективные ритуалы, являются мощным сплачивающим фактором и способствуют укреплению парохиального альтруизма

Об этом, в частности, свидетельствуют результаты четырех исследований, проведенных недавно среди представителей шести религиозных конфессий. Эти исследования показали, что люди, регулярно посещающие богослужения, в большей степени склонны к проявлениям религиозного фанатизма и ненависти к иноверцам, вплоть до одобрения террористов-самоубийц. Частота молитв, однако, не имеет такого эффекта.

Этот график показывает, во сколько раз чаще люди, которые регулярно посещают храмы или регулярно молятся, поддерживали парохиальный альтруизм по сравнению с людьми, которые посещают храмы или молятся НЕрегулярно. В этих исследованиях поддержка парохиального альтруизма определялась по ответам на два вопроса, у людей спрашивали: 1). Готовы ли вы умереть за свою веру? 2). Считаете ли вы, что во многих бедах этого мира виноваты иноверцы? Если человек отвечал положительно на оба вопроса, то считалось, что он поддерживает парохиальный альтруизм.

Дальше подсчитывали процент таких поддерживающих в группах людей, которые сказали про себя, что они регулярно посещают храм, и в группах, которые сказали, что нерегулярно посещали храм. И если в первой группе число поддерживающих парохиальный альтруизм было, скажем, в 2,2 раза больше, то вот на этом графике мы как раз и видим эту цифру, вот что она означает. А Pray это молитвы, тоже самое для молитв. Эти результаты подтверждают идею о том, что совместные религиозные действа — но не религиозные верования как таковые — являются мощным фактором укрепления «парохиального альтруизма», то есть преданности «своим» в сочетании с ненавистью к «чужакам».

@темы: Наука

Comments

[Сигурд Лис]

Andrew Seemann, скажем так с физиологической и сугубо механистической точки зрения вполне правдоподобно, но вот само направление "эволюционное религиоведение" очень спорно по своей сути... На счет сознания, тут автор явно полез в дебри в которых слабо понимает, дело в том что общение со взрослыми особями отвечает скорее за коммуникативные моменты человека как социального животного, чем за познание, познание от общения начинается только с моментом получения навыка абстрактного мышления... В общем и целом фактически тупиковый подход биологов объяснить несколько более сложные моменты чем кажется, не говоря о многом другом

[Сигурд Лис]

В принципе автору 2 по психологии...Есть целый ряд упущений которые он сознательно не рассматривает...

[Andrew Seemann]

познание начинается с момента включения органов чувств. А если ребенок уже игрушки ищет, то уже все

[Сигурд Лис]

Andrew Seemann, да начинается, да ктоб с последним спорил, только вот ставить ребенка годовалого на уровеь ребенка даже 5-и лет глупо... а до 5 лет такого понятия как абстракция и так далее, которое нужно для преодоления краткосрочной привычки вызваной неоднократным помещением предмета в один язик и потом ВНИМАНИЕ, ребенок НЕ смотрит на ящики, с ребенком поддерживают контакт, сиречь так же как дрессура собак... Атору статьи бы Павлова перечитать и Бехтерева... Там как бы сказано на сию тему все...

[Сигурд Лис]

Алгоритм так такой
Человек(в этом возрастье он скорее классифицируется как некоторый невраждебный объект), игрушка-справа...

Тут никакого отношения к вере, тут ДРЕССУРА... Так что автор статьи написал глупость... Там не так сложно опровержение получить на реакциях таких как страх и прочая... Ребенок успокоиться на руках мамы или другой женщины, которая по определенным параметрам будет близка к маме... А ребенок более страшего возраста у чужих будет волноваться... Поелику уже более развит...

[Andrew Seemann]

ну тут надо смотреть сам эксперимент.

[Andrew Seemann]

На самом деле еще надо смотреть, когда у ребенка начинается период обучаемости. У меня ребенка нет, я не знаю =)

[Сигурд Лис]

Andrew Seemann, а вот тут самое интересное у ребенка период обучаемости происходит лет до 23-х, а в принципе он не заканчивается и всю жизнь, только усваемость материала нового медленее и с бОльшим трудом происходит... Учебник по психологии развития автору в зубы и пусть переосмысливает, в принципе очень многое из его "открытий" там описано...