В основе религиозной нетерпимости лежит жестокость к людям. Именно она позволяет противопоставлять то, что, казалось бы, невозможно противопоставить - любовь к людям и любовь к Богу. Нехватка любви к людям запросто превращает любовь к Богу, к истине, - в любовь к тьме, к князю тьмы, которого лишь по неразумию жестокие люди называют Богом. Ведь Бога-то они не знают, потому и зовут Богом того, кто в их глазах олицетворяет сверхчеловеческую мощь и сверхъестественную силу.
Именно религиозная нетерпимость и вынудила синедрион приговорить Христа к смерти за богохульство, жестокость к людям идёт рука об руку с верой в незыблемость иерархии между людьми, идею которой напрочь отринул Христос:""Вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими, но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом". Вера в необходимость власти человека над человеком, в незыблемость отношений господства-подчинения между людьми, основана именно на жестокости к людям. Любовь к людям и идея власти над ними несовместимы.
Христос перед синедрионом декларировал свободу слова и полную терпимость к чужим мнениям - о чём угодно: "Если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня?". Он не вынуждал синедрион приговорить его к смерти. Они сделали это по своей воле, не желая больше терпеть вероотступника, богохульника и еретика. Именно таким способом Христос провёл чёткую грань между собой и иудейской религией, показав, что истина, которую ему поручил явить людям его Отец, самодостаточна и не нуждается в опоре на религию его соотечественников, чья нетерпимость и стала причиной того, что они приговорили Христа к смерти. Один этот факт наглядно демонстрирует отношение Христа к религиозной нетерпимости, избыток которой мы наблюдаем в истории христианства как религии. Факт этой нетерпимости подтверждает то, о чём мы и так знаем, - что Христос никакой религии не основывал, это сделали другие, в частности, Павел.
Он просто явил нам истину о Вечной Жизни и о пути к ней, ведь Бог его для этого и создал.
Знает Бога и любит Его только тот, кто знает любовь к людям, потому что источник той и другой любви один.
Бердяев писал: "Инквизиторы бывали совершенно убеждены, что совершаемые ими жестокости, пытки, сжигания на кострах и прочее есть проявление человеколюбия. Они боролись против гибели за спасение, охраняли души от соблазна ересей, грозивших гибелью. Лучше причинить краткие страдания в земной жизни, чем гибель для многих в вечности". Торквемада "все делал исключительно во славу Божью, в нем была даже мягкость, он ни к кому не испытывал злобы и вражды, он был в своем роде "хороший" человек. Я убежден, что таким же "хорошим" человеком, убежденным верующим, бескорыстным, был и Дзержинский".
Такое извращение любви к людям - как раз следствие нехватки этой любви, следствие веры в идею власти и иерархии, которая просто разрушительна для любви. Если есть вера во власть и иерархию, то есть, в возможность и в необходимость спасать других для Вечной Жизни, значит, любви к людям просто нет. Потому я и говорю, что любовь к людям и идея власти над ними - для их, якобы, спасения - несовместимы. Только сама личность может заслужить право на Вечную Жизнь, никто - ни Бог, ни Христос, не говоря уж о каком-нибудь инквизиторе, - спасти её не могут. Да, есть очень немногие, кто, не заслужив право на Вечную Жизнь, получит её, - из милосердия, то есть, из жалости к ним. Это милосердие Бога основано не на пустом месте, а на той жалости, которую они проявляли к другим, - пусть им и не удалось воплотить эту жалость в реальные дела любви к людям.
Бердяев справедливо обращает внимание на всегдашний эгоцентризм того, кто на деле является врагом Бога. Но, всё-таки, именно неукротимое стремление навязывать другим свои взгляды - самый характерный признак тёмной, умершей личности, - из тех, которых Христос называл "плевелами". Тот, кто любит других, никогда ничего не будет им навязывать, - даже истину, необходимую, по его мнению, для их спасения. Ненавязчивость - самая характерная особенность Бога. Эту ненавязчивость Отца и явил нам Христос.
Путь к Вечной Жизни, явленный Христом, - это путь свободного творения добра и свободного же - без всякого принуждения - выбора страданий, которыми мы платим за это добро. Только тот, для кого не его собственное бессмертие, но Вечная Жизнь Бога, жизнь Другого, жизнь других - высшая ценность, достоин войти в эту Вечную Жизнь и стать её частью.
Именно религиозная нетерпимость и вынудила синедрион приговорить Христа к смерти за богохульство, жестокость к людям идёт рука об руку с верой в незыблемость иерархии между людьми, идею которой напрочь отринул Христос:""Вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими, но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом". Вера в необходимость власти человека над человеком, в незыблемость отношений господства-подчинения между людьми, основана именно на жестокости к людям. Любовь к людям и идея власти над ними несовместимы.
Христос перед синедрионом декларировал свободу слова и полную терпимость к чужим мнениям - о чём угодно: "Если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня?". Он не вынуждал синедрион приговорить его к смерти. Они сделали это по своей воле, не желая больше терпеть вероотступника, богохульника и еретика. Именно таким способом Христос провёл чёткую грань между собой и иудейской религией, показав, что истина, которую ему поручил явить людям его Отец, самодостаточна и не нуждается в опоре на религию его соотечественников, чья нетерпимость и стала причиной того, что они приговорили Христа к смерти. Один этот факт наглядно демонстрирует отношение Христа к религиозной нетерпимости, избыток которой мы наблюдаем в истории христианства как религии. Факт этой нетерпимости подтверждает то, о чём мы и так знаем, - что Христос никакой религии не основывал, это сделали другие, в частности, Павел.
Он просто явил нам истину о Вечной Жизни и о пути к ней, ведь Бог его для этого и создал.
Знает Бога и любит Его только тот, кто знает любовь к людям, потому что источник той и другой любви один.
Бердяев писал: "Инквизиторы бывали совершенно убеждены, что совершаемые ими жестокости, пытки, сжигания на кострах и прочее есть проявление человеколюбия. Они боролись против гибели за спасение, охраняли души от соблазна ересей, грозивших гибелью. Лучше причинить краткие страдания в земной жизни, чем гибель для многих в вечности". Торквемада "все делал исключительно во славу Божью, в нем была даже мягкость, он ни к кому не испытывал злобы и вражды, он был в своем роде "хороший" человек. Я убежден, что таким же "хорошим" человеком, убежденным верующим, бескорыстным, был и Дзержинский".
Такое извращение любви к людям - как раз следствие нехватки этой любви, следствие веры в идею власти и иерархии, которая просто разрушительна для любви. Если есть вера во власть и иерархию, то есть, в возможность и в необходимость спасать других для Вечной Жизни, значит, любви к людям просто нет. Потому я и говорю, что любовь к людям и идея власти над ними - для их, якобы, спасения - несовместимы. Только сама личность может заслужить право на Вечную Жизнь, никто - ни Бог, ни Христос, не говоря уж о каком-нибудь инквизиторе, - спасти её не могут. Да, есть очень немногие, кто, не заслужив право на Вечную Жизнь, получит её, - из милосердия, то есть, из жалости к ним. Это милосердие Бога основано не на пустом месте, а на той жалости, которую они проявляли к другим, - пусть им и не удалось воплотить эту жалость в реальные дела любви к людям.
Бердяев справедливо обращает внимание на всегдашний эгоцентризм того, кто на деле является врагом Бога. Но, всё-таки, именно неукротимое стремление навязывать другим свои взгляды - самый характерный признак тёмной, умершей личности, - из тех, которых Христос называл "плевелами". Тот, кто любит других, никогда ничего не будет им навязывать, - даже истину, необходимую, по его мнению, для их спасения. Ненавязчивость - самая характерная особенность Бога. Эту ненавязчивость Отца и явил нам Христос.
Путь к Вечной Жизни, явленный Христом, - это путь свободного творения добра и свободного же - без всякого принуждения - выбора страданий, которыми мы платим за это добро. Только тот, для кого не его собственное бессмертие, но Вечная Жизнь Бога, жизнь Другого, жизнь других - высшая ценность, достоин войти в эту Вечную Жизнь и стать её частью.
-
-
03.03.2012 в 18:01-
-
03.03.2012 в 18:08пожалуйста, оформите пост культурно, воспользуйтесь тегом MORE.
-
-
03.03.2012 в 18:32Если все будут выкладывать длинные посты, то у читателя, читающего сообщество, будет в глазах рябить, когда листать станет. Сделай доброе дело, отредактируй пост, как все культурные люди делают
* * *
По поводу сжигания еретиков - не всё так просто )
В идеале, если взялся их сжигать ради их же спасения, то должен иметь власть и воскресить их.
Всегда предпочтительнее обратить неверующего в веру во Христа, нежели сжечь его.
Но бывают особо трудные и печальные случаи, когда всяко лучше еретика просто убрать - например, тот же Кинопс из жития апостола Иоанна... )
По поводу терпимости - нет и не может быть согласия между несовместимыми учениями, между истиной и ложью, между Христом и вельзевулом. Терпимость возможна лишь как воздержание от ненужного насилия, ибо всякий, любящий насилие - мерзость перед Господом
-
-
03.03.2012 в 19:08...Кажется у нас появился "Судия"
Высшая ценность - это Бог, а не что либо ещё, and nothing else matters )
-
-
10.03.2012 в 17:10Вообще-то Синедрион редко приговаривал к смерти за что бы то ни было. Чем же ваш "непорочный агнец" так достал его членов, что его приговорили и казнили?(если христианство также в этом деле не клевещет на евреев
"Альтернативная точка зрения" - одно, а вот очевидная клевета - другое
Христос перед синедрионом декларировал свободу слова и полную терпимость к чужим мнениям - о чём угодно
Схоласт, не проецируйте на него свои ценности. Иисус требовал терпимости к своим мнениям. Мнения фарисеев, например, он не уважал, и даже не гнушался клеветать на них(хотях часть этой клеветы могла быть позднее придумана христианами.)
Мнения язычников он "уважал" так, что ответил язычнице, просившей вылечить ее дочь: "негоже отнять хлеб у детей и отдать псам". Даже оклеветанные христианством фарисеи были терпимее, например: "зычники за пределами Страны Израилевой не совершают "авода зара"("чуждое служение") потому что таковы у них обычаи предков".
Инквизиторы бывали совершенно убеждены, что совершаемые ими жестокости, пытки, сжигания на кострах и прочее есть проявление человеколюбия.
Кстати, почему? Невозможно же пытками или угрозой смерти переубедить человека; даже если внешне он отречется от своих "неправильных" убеждений и "признает правильные", а в душе будет думать старое - какое же от этого может быть спасение, даже с т. зр. инквизиторов?
любовь к людям и идея власти над ними - для их, якобы, спасения - несовместимы.
Т. е. вы отвергаете идею власти и суда вообще, даже для предотвращения уголовных и административных нарушений? Пусть убийцы и насильники гуляют на свободе?